Проводник. Ведьма и болотник
- Разве это дорога? – воскликнула я, выбираясь из очередной бочаги на большую и более-менее сухую кочку, - тоже мне, проводник называется...
- Я тебе обещал, что доставлю живой и невредимой, насчет остального уговора не было, - ответил болотник, - на сегодня - все. Здесь заночуем. А завтра дойдем, тут недалече осталось. И дорога не такая топкая.
Я сразу же разделась донага и стала выжимать насквозь промокшую одежду. Уж лучше быть голой, но сухой, а одетой и мокрой я и так целый день по болоту шастаю. Да и кроме болотника, моими прелестями любоваться здесь некому. А для него я была, наверное, таким же страшилищем, как и он для меня. Тем более, что ему и обнажаться не надо было – он и так был, что называется, в чем мать родила.
Развесив влажную одежду на хилые кусты, я сотворила небольшой огонек.
Эх, все-таки зря дала ему медальон, семь раз заколдованный. Просушить-то одежу не сложно, но как же я в таком виде предстану перед своим суженым? Надо было самой дорогу искать – мокрее и грязнее все равно бы не нашла.
- Сама бы тут в жизнь не прошла, - сказал болотник, угадавший мои хмурые мысли, когда я печально оглядывала свою одежду, - я тебя еще самым хорошим путем повел.
Ему-то что – болотник он и есть болотник. Бесполые они, или, наоборот, двуполые. В этом плане им куда проще. Не то что нам, бабам от рождения и до самой смерти.
Ну да невелика беда, что-нибудь придумаю. Ведьма я или нет, в конце концов?
Проводник тем временем наловил рыбы и уже умело ее потрошил, орудуя своим источившимся железным ножом. И откуда они их берут? И как хранят, чтобы ржой не поело?
- Странные вы, люди, - сказал между делом болотник, - чего вас тянет ходить туда-сюда? Все одинаково – что там сушь, что – эдам.
Я лишь горько вздохнула в ответ. Разве болотнику это объяснишь?
Хотя это и людям не всем объяснить можно.
Ну кто же согласится связать свою судьбу с ведьмой? Потому из нашего племени почти все остаются безмужние. А ведь любви всем хочется, будь ты хоть тысячу раз ведьмой, все равно остаешься прежде всего женщиной. И не наколдованной любви, что рассеется через несколько часов, а самой настоящей.
Ну, может, конечно, и не всем (тут мне сразу же припомнилась моя наставница – та еще мегера), но уж мне, молодой ведьмачке, без любви и жизнь не в радость. Вот потому и отправилась за тридевять земель на поиски счастья. Ведь не зря слухи ходят, что там – в стране за непроходимыми болотами, к колдовству относятся совсем иначе.
Хотя кто там был? А если даже и был, то никто не вернулся.
- А ты сам-то был на той стороне? – спросила я у болотника.
- Чего мне там делать? – ответил он, развешивая над огнем насаженную на прутики рыбу, - мы, болотники, дальше болота не ходим.
- Хорошо вам, - вздохнула я.
- Не жалуемся, - ответил он.
Мы молча смотрели, как запекается на огне наш ужин.
Когда одежда немного подсохла, я старательно вычистила ее щеткой (хотя кое-где пришлось помочь магией) и оделась – досохнет на теле.
Болотник откуда-то приволок большую охапку почти сухого мха, так что на ночь мы расположились со всеми удобствами.
- Хотя иногда я вам, людям, завидую, - сказал вдруг болотник, лежа на мху и смотря в звездное небо, - ходите, куда хотите, жить можете одинаково и на сухом и на мокром.
- Ну, во-первых, на мокром мы не очень-то и живем, - сразу же отозвалась я (ведьму за язык тянуть не надо), - а во-вторых - нашел кому завидовать. Это у вас жизнь беззаботная. Живете себе и бед не знаете. Болото одно на всех, делить его не надо. Поливать не надо, сажать не надо, только и забот – поймать рыбу и съесть. По добру, по здорову в ваше болото только дурак сунется. Никому оно, кроме вас, не нужно. А у нас каждый клочок суши в счет идет. Еще и налоги платить надо. А то живешь себе, как вдруг - война. Пройдет по твоей земле солдатня, весь урожай перетопчет, а не успеешь спрятаться, еще и тебя… потопчет… У меня так затоптали… И мать, и отца, и братишек-сестренок… Сама чудом цела осталась… А, ладно, дело прошлое, чего уж теперь-то ворошить...
Я заставила себя остановиться. Бывает иногда у меня, накатит. И ведь мне еще повезло - попала в хорошие руки. Конечно, наставница попила моей крови немеренно, но зато теперь я сама за себя постоять могу.
Наконец взяв себя в руки, я посмотрела на болотника. Но тот уже давно спал. Или делал вид, что спит…
Остаток пути и правда был куда лучше прежнего. Так что еще до полудня мы наконец выбрались из болота.
- Ну все, - сказал болотник, - прямо пойдешь, так и выйдешь на дорогу. А там и дойдешь куда тебе надо.
- А ты откуда про дорогу знаешь? – удивилась я.
Болотник пожал плечами.
- Да так, наши там, бывает, рыбу у людей меняют.
- И на что меняете? – поинтересовалась я (любопытства ведьмам тоже не занимать).
- На ножи, - ответил болотник, - чего еще болотникам от людей надо?
Я кивнула – действительно, чего еще у людей есть может быть хорошего?
- Спасибо, - сказала на прощанье я, - выручил.
- И тебе спасибо, - сказал он, похлопав себя по груди, где висел на шнурке мой медальон, семь раз заколдованный, - желаю тебе найти то, что ищешь.
Я снова кивнула.
- А будешь назад идти, - сказал вдруг он, - с этим своим «сужинам», так уж и быть, проведу бесплатно.
- Что?! – воскликнула я.
Вот ведь говорят же, что болотники могут мысли читать, а я не верила.
Но он, глядя на меня, рассмеялся.
- Да не умеем мы мысли читать, - сказал он, махнув зеленой когтистой лапой, - хотя по вашим лицам и читать-то немудрено.
- А откуда же ты узнал про суженного? – не поверила я.
- Слышал, как ты во сне разговаривала. Смешные вы, люди, все-таки…
Он махнул рукой и пошел назад, через несколько шагов буквально растворившись в воздухе (точнее - в болоте).
Вот за эту-то особенность болотникам и приписывают всякое – то мысли умеют читать, то будущее предсказывают. А они только умеют хорошо прятаться. Хотя кто их знает, болотников этих. Может и правду про них говорят…
Я махнула в ответ, повернулась и пошла к дороге.
Улыбка сама собой вылезла на лице. Если эти его слова насчет суженного станут предсказанием…
Но, тьфу-тьфу… как бы не сглазить…
И я, дабы отвести беду, отогнала заветную мысль (мы, ведьмы, еще и очень суеверные) и занялась делом – то есть своим обликом (как-никак все-таки на смотрины иду). Уж эту науку я изучала старательно.
Другие дорожные истории: